* Обучение альтернативному зрению по методу В.М. Бронникова состоит из трех этапов. Каждый этап включает 10 занятий по 2 часа в течение месяца.

При проведении регистрации вызванных по­тенциалов (ВП) испытуемый располагался в кресле перед столом, на котором на расстоянии 120 см от лица испытуемого располагался мони­тор компьютера. На экране в случайном порядке равновероятно предъявлялись 20 различных чер­но-белых изображений, 10 из которых относи­лись к классу объектов живого мира (слон, стре­коза, улитка и т.д.), 10 — к неживым объектам (те­лефон, стол, авторучка и т.д.). Время экспозиции изображения составляло 100 мс. Через секунду после окончания экспозиции предъявлялся знак вопроса, служивший разрешительным знаком для моторной реакции испытуемого. Испытуе­мый должен был реагировать нажатием находя­щейся в руке кнопки 1 раз в случае, если перед этим предъявлялся живой объект, и 2 раза, если предъявлялся неживой объект. В паузах между экспозициями в центре экрана предъявлялось изображение точки, на которой испытуемый дол­жен быть фиксировать взор. Пробы следовали с интервалом, случайно варьировавшим в пределах 5,5-6,5 с. Всего в одном сеансе исследования предъявлялось 240 или 480 проб.

Электрическая активность с поверхности го­ловы отводилась так же, как и при исследовании ЭЭГ. Отводилась также электроокулограмма (ЭОГ) посредством электродов, размещаемых в подглазье и височном углу левого (у испытуемой Н.М. правого) глаза.

Усиление ЭЭГ и ЭОГ осуществлялось в поло­се пропускания 1.5-100 Гц при частоте дискрети­зации 250 Гц. Электрическая активность, ЭОГ и сигналы кнопки вводились в регистрирующий компьютер при визуальном контроле качества сигналов и правильности реагирования испытуе­мого. По окончании записи для обработки мето­дом синхронного накопления оставлялись пробы, не содержащие выраженных потенциалов ЭОГ или других видимых артефактов.

При проведении исследований ВП использо­вался аппаратурно — программный комплекс, разра­ботанный в ИМЧ РАН (программисты В.А. По­номарев, Р.А. Бразовский, В.А. Поляков). Про­граммное обеспечение позволяет, наряду с синхронным накоплением вызванных реакций, осуществлять автоматизированную оценку и представление статистической достоверности от­личия отсчетов усредненного ВП от среднего зна­чения процесса на престимульном интервале на основе непарного критерия Стьюдента, и разли­чий отсчетов сравниваемых ВП, полученных при различных условиях регистрации, на основе пар­ного критерия Стьюдента. Вычисление разност­ных ВП и статистическая оценка разностей (срав­нение ВП) в имеющейся системе возможны толь­ко для процессов, зарегистрированных в одном сеансе.

РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ

Визуальное наблюдение. Все 7 человек легко читали в маске, плотно закрывающей глаза, практически любой предъявленный текст, лишь иногда на незнакомых словах имели место корот­кие паузы, также испытуемые свободно передви­гались в помещении, обходя препятствия (кресла, стулья).

Испытуемая К.З. в «слепой» маске из термо­пласта уверенно, без задержки называла знаки, а также описывала картинки на экране компьюте­ра, о существовании которых она не была преду­преждена. По результатам экспозиции отмечено 100%-ное опознание предъявлений в файлах, а также совпадение записей двух протоколов. Про­токолы подписаны участниками исследования и хранятся в архиве Института мозга человека РАН.

Электроэнцефалограмма. Испытуемая К.З. На ЭЭГ, снятой при закрытых глазах без маски, регистрируется практически нормальная биоэле­ктрическая активность. α-Ритм хорошо модули­рован, имеет частоту 10 колебаний в секунду (кол/с). Небольшим отклонением от нормы явля­ется заострение α-колебаний и наличие острых волн с периодом α-колебаний в задних отделах полушарий, что предположительно может быть связано с перенесенной несколько месяцев назад черепно-мозговой травмой. Реакция на стандарт­ные функциональные пробы в норме.

Испытуемой на глаза накладывается «глухая» черная маска. Характер ЭЭГ не изменился. Дано задание: «включить» альтернативное видение и представить себе экран с черной точкой посреди­не. ЭЭГ стала на 15-20% ниже по амплитуде, про­странственное распределение ритмов, по-преж­нему, в норме, ни заострения α-ритма, ни усиле­ния острых волн не наблюдается. При выполнении задания: «рассмотреть» картинку на обложке книги и прочитать текст под ней, на ЭЭГ, записанной от передних отделов мозга, по­явилась и далее сохранялась до окончания пробы высоко амплитудная острая β-активность с часто­той 28-30 кол/с. Постепенно по ходу выполнения задания β-ритм распространился на все отделы височных долей обоих полушарий. В левой теменно-затылочной области наблюдалось усиле­ние медленных волн. После успешного выполне­ния задания и «отключения» альтернативного зрения по просьбе исследователя на ЭЭГ полно­стью исчез острый β-ритм, ЭЭГ вернулась к ис­ходному состоянию.

Испытуемый В.Б. В начале исследования В.Б. насторожен, внимательно рассматривает аппара­туру. На ЭЭГ регистрируется низко амплитудная (от 12 до 20 мкВ), уплощенная, дезорганизованная биоэлектрическая активность. Через несколько минут испытуемый привыкает к условиям записи, успокаивается, амплитуда биоэлектрической ак­тивности увеличивается. Появившийся α-ритм имеет правильное пространственное распределе­ние, частоту 10 кол/с. Единичные низко амплитудные медленные волны наблюдаются во всех отве­дениях ЭЭГ, чаще — в переднецентральных отде­лах, справа больше, чем слева.

После одевания маски и предложения «вклю­чить» альтернативное зрение на ЭЭГ наблюда­лась короткая (до 4 с) реакция десинхронизации биоэлектрической активности, небольшое усиле­ние β-активности в височных отделах, затем ко­роткая (1-2 с) вспышка α-активности, за которой последовал ответ — «есть». Предъявление черной точки, нарисованной на листе бумаги, заметных изменений в ЭЭГ не вызвало. Рассматривание об­ложки книги с картинкой и чтение текста сопро­вождалось кратковременным уменьшением амп­литуды биоэлектрической активности. Устойчи­вых изменений ЭЭГ во время выполнения заданий с использованием альтернативного зре­ния не наблюдалось.

Запись ЭЭГ проводили многократно. Каждый раз изменения на ЭЭГ были минимальными и транзиторными.

В один из дней В.Б. пришел на запись ЭЭГ ус­талый после большой нагрузки (длительная на­пряженная работа, переезд из другого города). Все тесты он выполнил как обычно, но на ЭЭГ в правой височной области появилась низко амплитудная β-активность с частотой 20-28 кол/с.

При попытке рассмотреть картинку на обложке книги амплитуда R-ритма в правой височной области увеличилась до 50 мкВ. Затем появился острый β-ритм с частотой 28 кол/с в переднецентральных отделах обоих полушарий. Изображение испыту­емому казалось размытым, он не мог определить его. При этом характер ЭЭГ изменился: посте­пенно снизилась частота β-ритма до 20-22 кол/с, почти вдвое снизилась его амплитуда. В затылоч­ных отделах увеличилась амплитуда α-ритма, по­явились вспышки острых α-колебаний. В.Б. нерв­ничал. Он не предполагал, что может произойти сбой в работе. Он еще и еще раз брал книгу и пы­тался рассмотреть рисунок. В ЭЭГ появилась θ-активность с частотой 4.5-5 кол/с и затем -вспышки пароксизмальной активности в θ-ритме. Во вспышках в височных отделах появились еди­ничные деформированные комплексы «острая волна- медленная волна». Затем во всех отведени­ях ЭЭГ появились пульсовые колебания, что кос­венно свидетельствовало о сильном эмоциональ­ном напряжении с сосудистой реакцией.

После нескольких дней отдыха В.Б. в маске с закрытыми глазами легко выполнял все тесты, легко определил рисунок на обложке книги и бы­стро читал вслух незнакомый текст. Никаких изменений в ЭЭГ, по сравнению с исходной, при этом не наблюдалось.

Испытуемая Ж.Н. α-Ритм неустойчив. Низко­вольтные медленные волны наблюдаются во всех отведениях ЭЭГ. На эти волны накладываются волны более высокой частоты и меньшей ампли­туды. По амплитуде и периоду медленные волны преобладают в теменно-височно-затылочных от­делах обоих полушарий, имеют частоту 2-3 кол/с, слева выражены немного больше, чем справа. Деформированные комплексы «острая волна — медленная волна» наблюдаются в височно-затылочных отделах, слева больше, чем справа. В фо­новой записи вспышки пароксизмальной актив­ности регистрируются в средних и задних отведе­ниях ЭЭГ, на фоне стандартных функциональных нагрузок они распространяются в передние отде­лы мозга вплоть до лобных. В переднецентральных отведениях во вспышках преобладает 6-ак-тивность с частотой 5-6 кол/с. В височно-затылочных наблюдаются α- и Δ-колебания с включением комплексов «острая волна — медлен­ная волна». Изменения на ЭЭГ, по-видимому, свя­заны с перенесенной травмой и наличием внутри­черепной гипертензии.

После одевания маски и просьбы «включить» альтернативное зрение на ЭЭГ наблюдалось не­большое уменьшение амплитуды биоэлектричес­кой активности. При рассматривании рисунка на обложке книги и чтении мелкого текста в переднецентральных и височных отделах обоих полушарий появился острый β-ритм с частотой 28-32 кол/с, ло­кальный очаг медленных волн и комплексов «ос­трая волна-медленная волна» в левой теменно-височнозатылочной области стал более четким. Все тесты испытуемая выполняла быстро и без ошибок. После «отключения» по просьбе экспе­риментатора альтернативного зрения ЭЭГ воз­вращалась к исходной.

Испытуемая Н.М. На ЭЭГ регистрируется диффузно измененная биоэлектрическая актив­ность. а-Ритм деформирован, заострен, имеет ча­стоту 9 кол/с. Медленные волны преобладают в правой височной области. Острые волны и еди­ничные деформированные комплексы «острая волна — медленная волна» наблюдаются в теменно-затылочных отделах обоих полушарий, спра­ва больше, чем слева. Вспышки пароксизмальной активности регистрируются в передних и задних отделах головного мозга.

После одевания маски и «включения» альтер­нативного зрения в ЭЭГ, по сравнению с исход­ной, уменьшилась выраженность медленных волн и активности типа «острая волна — медленная волна». Все тесты выполнялись быстро, без ус­тойчивых изменений на ЭЭГ. При рассматрива­нии яркой картинки на обложке книги в ЭЭГ на­блюдалась преходящая реакция десинхронизации биоэлектрической активности. Кратковременное (около 2 с) увеличение низко амплитудной β-активности с частотой 28 кол/с появлялось в момент начала чтения мелкого текста в книге.

Испытуемый В.М. Испытуемый в лаборато­рии впервые, откровенно боится исследования.

На ЭЭГ преобладают низковольтные мед­ленные волны θ- и Δ-диапазона, на которые на­кладывается деформированный, неустойчивый α-ритм. В правой теменно-затылочной области наблюдаются единичные комплексы «острая вол­на — медленная волна». В височных отделах обоих полушарий (S > D) регистрируется острый β-ритм с частотой 22-28 кол/с.

После одевания маски и «включения» альтер­нативного видения на ЭЭГ практически полно­стью исчезал α-ритм, что сохранялось и при вы­полнении тестов. Во всех отведениях доминиро­вали медленные волны, в переднецентральных отделах мозга — в виде вспышек. В ходе исследо­вания пациент увлекся работой и полностью за­был свой страх. Из ЭЭГ полностью исчез β-ритм и больше не появлялся ни при «включении» аль­тернативного видения, ни при чтении в маске не­знакомого текста, ни при описании предъявлен­ного рисунка.

Испытуемый БЛ. На ЭЭГ регистрируется де­формированный α-ритм, имеющий правильное про­странственное распределение, частоту 10 кол/с. Единичные комплексы «острая волна — медленная волна» наблюдаются в задневисочных отделах обоих полушарий, справа больше, чем слева. Гру­бых патологических изменений на ЭЭГ нет.

Определение рисунка и чтение в плотной мас­ке с закрытыми глазами проходили быстро, чет­ко, без ошибок и как-то очень обыденно. При этом видимые изменения на ЭЭГ отсутствовали.

Испытуемый Л.А. На ЭЭГ регистрируется низко амплитудная дезорганизованная биоэлект­рическая активность с амплитудой 20-25 мкВ. α-ритм деформирован, неустойчив, перемежает­ся с острыми и медленными колебаниями. Мед­ленные волны регистрируются во всех отведени­ях ЭЭГ, преобладают в правой теменно-височной области. На фоне стандартных функциональных нагрузок в правой височной области наблюдают­ся единичные комплексы «острая волна — медлен­ная волна».

После одевания маски и «включения» альтер­нативного зрения через Зев ЭЭГ появилась ко­роткая вспышка острого β-ритма с частотой 28 кол/с и отчет — «готов». Амплитуда β-ритма снизилась. Рядом с испытуемым на кровати лежа­ла приготовленная книга. Он взял ее без команды и сразу начал быстро читать вслух. При этом в ЭЭГ усилился острый β-ритм. Испытуемого по­просили прочесть тот же текст без маски. Читал он медленно, часто сбивался, путал слова, объясняя это тем, что он плохо видит мелкий текст.Притаком чтении на ЭЭГ β-ритм полностью исчез.

Исследования биоэлектрической активности при выполнении различных тестов проводили 4 раза. Пациент с врожденной дегенерацией зри­тельных нервов быстро привык к условиям рабо­ты. Самостоятельно приходил на исследование и уходил, свободно ориентируясь в помещении. При выполнении одних и тех же тестов выражен­ность и частота β-ритма на ЭЭГ постепенно уменьшались (от 28 до 20 кол/с).

При всей разнородности ЭЭГ обследованных лиц при пробах на альтернативное зрение и осо­бенно при чтении наблюдалось выраженное сни­жение α-ритма и появление, главным образом в передних отделах мозга, β-активности с частотой более 20 кол/с. У испытуемого В.Б., владеющего альтернативным зрением уже 8 лет, появление β-ритма в сходных условиях наблюдалось только в неоптимальном физическом состоянии.

Вызванные потенциалы. Испытуемый В.Б. Первоначально исследования проводились при открытых глазах испытуемого. В первых сеансах мы столкнулись с неожиданно большим количе­ством ошибочных классификаций (до 40%), нара­ставшим к концу сеанса, при этом субъективно испытуемый считал задание нетрудным и на уко­роченных пробных сериях работах без ошибок. По-видимому, это объяснялось недостаточным вниманием к казавшемуся нетрудным заданию, потерей концентрации на восприятие изображе­ний. После соответствующих разъяснений в сле­дующих сеансах испытуемый работал практичес­ки без ошибок (1-2 ошибки на 240 проб). Для усреднения в этом и других случаях после визу­ального контроля записей оставлялось порядка 55-65% проб, остальные пробы исключались ввиду присутствия в них выраженных потенциа­лов ЭОГ, двигательных или мышечных артефак­тов.

Вызванные потенциалы (ВП) с достоверно от­личающимися от престимульного интервала от­счетами имели место в большинстве отведений (исключение составляли правые передне- и средневисочные отведения), однако характер их был неодинаков в различных зонах. Так, в лобных зо­нах были выражены среднелатентные (латентность порядка 200-300 мс) компоненты ВП на предъявление анализируемого изображения и практически отсутствовали ВП на предъявление разрешительного знака. В центральных и темен­ных зонах эта разница была менее выражена, еще менее она была заметна в затылочных зонах. Однако в затылочных зонах достоверные ответы имели и более коротколатентные (латентности 100 мс и менее) ВП (см. рис. 3), которые принято считать отражающими процессы именно в зри­тельной коре. Подобные компоненты можно бы­лозаметить и в левой, и в центральной теменной коре, однако там они маскировались остаточным шумом α-активности, хорошо выраженной у ис­пытуемого даже при открытых глазах, и не до­стигали уровня достоверности.

В начале работы с маской у испытуемого воз­никли трудности, выражавшиеся в большом про­центе ошибок классификации и недопустимо большом количестве артефактов движения глаз (большое количество проб с выраженными по­тенциалами ЭОГ). Поэтому в исследованиях был сделан перерыв, использованный для дополни­тельных тренировок испытуемым в условиях на­ложения под маску марлевых прокладок с целью уменьшения количества движений глаз. В даль­нейшем с этой же целью было также добавлено наложение пальцев правой руки испытуемого на наружные углы глаз поверх маски. Экспозиция изображений была увеличена до 200мс.

Сравнение результатов накопления ВП в усло­виях I (открытые глаза) и в условиях II (работа с маской) выявило следующее. Характер среднелатентных компонентов ВП на предъявление клас­сифицируемых изображений в лобных, централь­ных и теменных зонах не изменился. Наиболее заметным было различие ВП в затылочных зо­нах. Здесь в условиях II относительно ко­ротколатентные компоненты ВП, которые были достоверно выражены в условиях I, не были сколько-нибудь заметны. К сожалению, мы не имели технических возможностей статистически сравнить ВП, зарегистрированные в разных ис­следованиях.

С целью проверки повторяемости результатов и статистической оценки различий, было решено вести дальнейшие исследования таким образом, чтобы в одном сеансе имела бы место работа ис­пытуемого и без маски (условие I), и в маске (ус­ловие II). С испытуемым В.Б. были проведены два таких сеанса. В первом сеансе испытуемый выполнял 120 проб без маски, затем 240 проб с маской и еще 120 проб без маски. Во втором сеан­се последовательность работы с маской и без ма­ски была обратной. Была восстановлена перво­начальная экспозиция изображений — 100 мс. При рассмотрении результатов первого сеанса обра­тило на себя внимание сглаживание видимых раз­личий ВП в условиях работы с маской и без мас­ки. Прежде всего следует указать на отсутствие видимых относительно коротколатентных ком­понент ВП в затылочных зонах и большую выра­женность среднелатентных компонент ВП на разрешительный сигнал в условиях I по сравне­нию с ранее полученными данными. При общем качественном сходстве ВП в условиях I и II можно было видеть среднелатентные компоненты раз­ности реакций на предъявление классифицируе­мых изображений в лобных, центральных и теменных зонах, достигавшие уровня достовернос­ти в отведениях Cz, С₄, Pz., Р₄. Двухфазный характер компонент разности показывает, что в условиях I в этом сеансе реакция проявляется бы­стрее, а в условиях II она развивается позже, но более сильна (большая амплитуда ВП).

При рассмотрении результатов второго сеанса стало видно, что имела место дальнейшая ниве­лировка реакций в условиях I и II, и разностные компоненты ВП вообще перестали проявляться в фоновом шуме, хотя бы визуально заметным об­разом.

Испытуемая К.З. При регистрации с откры­тыми глазами ВП на фоне остаточного шума сла­бо проявлялись в большинстве отведений. Ис­ключение представляли затылочные зоны О₁ и О₂, где присутствовали достоверные ВП с высоко амплитудными волнами латентностью около 100 мс на оба стимула.

К работе с маской в следующем сеансе испы­туемая перешла без видимых затруднений, коли­чество ошибок классификации достоверно не из­менилось. Характер ВП в общем сохранился, при уменьшении на 20% амплитуды в затылочных от­ведениях.

В ходе следующего сеанса с чередованием ус­ловий (без маски и с маской) внутри сеанса испы­туемая к концу исследования отметила, что изоб­ражения стали чередоваться «слишком быстро».

При апостериорном редактировании выяснилось, что нажатия кнопки имели место в произвольные моменты времени. Таким образом, получить при­годный для анализа материал в этом сеансе не удалось.

Дальнейшие два сеанса были успешными с точки зрения выполнения и правильности класси­фикации.

В первом сеансе (120 проб без маски, затем 240 проб с маской и еще 120 проб без маски) изме­нился общий паттерн ВП на поверхности головы по сравнению с характерным для этой испытуе­мой в предыдущих сеансах: ВП в передних, цент­ральных и теменных зонах превысили в своих пи­ках установленный порог достоверности отличия от фона, сохранилась достоверность различий ос­новных пиков ВП в затылочных зонах.

Сравнение ВП в условиях I и II в этом сеансе показало, что ВП на классифицируемое изобра­жение при наличии маски подобны ВП при ее от­сутствии, но амплитуда их, как правило, меньше. ВП на разрешительный стимул при этом не за­метны вообще. Поэтому разностные ВП (группа проб без маски минус группа проб с маской) визу­ально выражены, достигая достоверности разли­чий в отдельных отсчетах, и в первом приближе­нии подобны ВП при условии I.

В следующем сеансе (120 проб с маской, 240 проб без маски, 120 проб с маской) сохранились достоверные ВП только в пробах без маски. По пробам с маской достоверных пиков не было, по-видимому, за счет увеличения остаточного шума — возрастания амплитуды фоновой ЭЭГ. Соответственно в этом сеансе были фактически неразличимы в шуме и разностные ВП.

Испытуемая Н.М. Испытуемой Н.М., также как и К.З., не потребовалось специальной адапта­ции к условиям исследования. Уровень ошибок классификации не превышал 5% в первом же се­ансе как без маски (первые 240 проб), так и с ма­ской (следующие 240 проб). Паттерн ВП по про­бам без маски (условие I) у испытуемой характе­рен в этом сеансе наличием достоверных относительно высоко амплитудных монофазных ВП с латентностью пика 250 мс в теменной и за­тылочной областях. В затылочной зоне, контралатеральной больному глазу, ВП на тестирую­щий стимул имеют приблизительно ту же ампли­туду и латентность, но заметно меньше по длительности («уже»). ВП по пробам с маской при сохранении общего паттерна имеют несколько большую латентность (на 20 мс в теменных и за­тылочных областях и на 50 мс в центральной об­ласти). Соответственно разностные ВП хорошо различимы и достигают уровня статистической достоверности как в затылочных, так и в ряде фронтальных, центральных и теменных отведе­ний.

Во втором сеансе (с чередованием условий по схеме: 120 проб без маски, 240 проб с маской, 120 проб без маски) ВП по пробам без маски в те­менных и затылочных зонах по сравнению с пре­дыдущим сеансом уменьшились и в затылочных зонах потеряли свой монофазный характер. ВП в передних и центральных зонах заметным обра­зом не изменились. Характер ВП по пробам с ма­ской сохранился с уменьшением амплитуды ВП в теменных и затылочных областях. Разностные ВП приобрели более симметричный характер в затылочных областях и менее симметрич­ный — в теменных. В передних и центральных об­ластях разностные ВП практически не измени­лись.

В третьем сеансе (с чередованием условий по схеме: 120 проб с маской, 240 проб без маски, 120 проб с маской) у испытуемой во второй поло­вине сеанса ухудшилось общее самочувствие, по­явилась головная боль. Это сопровождалось большим количеством ошибок (40 ошибок в по­следней серии из 120 проб) и несвоевременным нажатием кнопки ответа. Поэтому количество проб, пригодных для накопления по пробам с ма­ской, оказалось недостаточным для адекватного сравнения ВП. Что касается ВП по пробам без маски, то по сравнению с предыдущим сеансом заметных изменений не произошло, за исключением дальнейшего отклонения формы ВП от мо­нофазной в теменных областях.

ОБСУЖДЕНИЕ РЕЗУЛЬТАТОВ

Следует сразу сказать, то для раскрытия моз­говых механизмов феномена альтернативного -прямого — видения необходимы дальнейшие ис­следования. Настоящая публикация должна рас­сматриваться как сугубо предварительное пилотное исследование. Авторы считают, что данная статья является целесообразной попыткой перво­го научного ответа на целый ряд публикаций в популярной прессе.

При визуальном наблюдении за поведением исследуемых лиц действительно создается убеди­тельное впечатление о наличии у них способнос­ти видения при закрытых глазах, т.е. наличии альтернативного или прямого видения.

Исследование с испытуемой К.З. в лаборато­рии С.В. Медведева показало, что человек в со­стоянии видеть изображения на экране с полно­стью закрытыми маской глазами. Использование изготовленной в лаборатории маски и двойного слепого контроля существенно уменьшает воз­можность подтасовки результатов испытуемыми или их учителями. Возможность подтасовки, кро­ме того, маловероятна, если принять во внима­ние, что контингент испытуемых составляли в ос­новном подростки, причем некоторые — с серьез­ными дефектами зрения. Таким образом, следует сделать вывод о существовании феномена «аль­тернативного видения».

Возможность передачи (научения) способнос­ти к такому видению означает, что можно гово­рить о методе, а не только о феномене.

Таким образом, проведенная работа не опро­вергла, а, наоборот, подтвердила наличие альтер­нативного видения у обученных испытуемых. Мы говорим об «альтернативном» видении как аль­тернативе обычному и используем термин «пря­мое» видение, чтобы подчеркнуть возможность видения «в обход» зрительного пути (без проек­ции изображения на сетчатку глаза).

Обсуждая результаты инструментальных ме­тодов исследования, следует отметить, что испы­туемые охотно шли на контакт и старательно вы­полняли задания. Тем не менее, при выполнении заданий появилось очень большое количество ар­тефактов, существенно снижавших мощность статистического оценивания.

Данные ЭЭГ подтверждают перестройку моз­га на другой режим функционирования при про­ведении функциональных проб с «рассматривани­ем» предметов с завязанными глазами. В этом ре­жиме важная роль принадлежит b-активности. Появление b-активности в экспериментах у испы­туемого В.Б. лишь в неоптимальных условиях (утомление) свидетельствует, по-видимому, о том, что b-ритмом характеризуется определен­ная, хотя и длительная фаза становления феноме­на — все остальные испытуемые имели сущест­венно меньший срок обучения и становления фе­номена. Не исключено, что в тех же целях мозг может использовать и волны условно-патологи­ческого возбуждения (комплексы «острая волна — медленная волна») у части испытуемых. Возмож­но, эти перестройки ЭЭГ отражают режим рабо­ты мозга в условиях, когда осуществимо исполь­зование его сверхвозможностей [3]. Наличие сходных изменений ЭЭГ у разных лиц (при исход­ном различии их ЭЭГ) косвенно свидетельствует о том, что речь идет не об уникальном феномене, а о воспроизводимом, обучаемом процессе (явле­нии). Явление существует, оно воспроизводимо и может изучаться физиологическими методами.

Результатом проведенных исследований можно также считать апробацию методики вызванных потенциалов применительно к исследуемой про­блеме. Полученные результаты носят нетривиаль­ный и неоднозначный характер. Они показывают, в частности, что исследование поставленной про­блемы осложняется не стационарностью реакций испытуемого в процессе исследования, индивиду­альными различиями в паттернах ВП, возмож­ным влиянием процессов адаптации к условиям исследований. На данном этапе наиболее вероят­ной представляется гипотеза о том, что по мере адаптации к условиям исследования использова­ние испытуемыми механизмов альтернативного (прямого) видения может вносить существенный вклад, может быть даже превалировать и в ситуа­ции, предполагающей использование обычного зрения. У испытуемого В.Б. в начале исследова­ний имела место, по данным ВП, более четкая дифференциация обычного зрительного и аль­тернативного, прямого видения.

У него, напом­ним, в начале исследований с хорошей достовер­ностью проявлялись относительно коротколатентные ВП в затылочных областях при работе без маски, переставшие даже зрительно обнару­живаться при работе с маской. У испытуемых К.З. и Н.М., относительно меньше владеющих методом, изменения ВП при изменении условий исследований без маски — в маске носили скорее количественный (но достоверный!), а не качест­венный характер. То же имело место и у В.Б. на последующих стадиях исследования, вплоть до полного исчезновения сколько-нибудь заметных различий ВП в условиях без маски — в маске.

Мы оцениваем серьезность представленных положений. Если явление динамики ВП в заты­лочной области, отражающее «приход и не приход» информации в эту область по традиционно­му пути, будет и далее подтверждаться, придется более настойчиво изучать способы альтернатив­ной передачи зрительной информации. Возможно ли это принципиально? Мозг отгороженотвнешнего мира несколькими оболочками, он до­статочно защищен от механических поврежде­ний. Однако, через все эти оболочки мы регист­рируем то, что происходит в мозге, причем потери в амплитуде сигнала при прохождении через эти оболочки удивительно невелики — по отношению к прямой регистрации с мозга сигнал уменьшается по амплитуде не более чем в два-три раза [4].

Возможность прямой активации клеток мозга фактором внешней среды и, в частности, элект­ромагнитными волнами, что осуществляется в процессе лечебной электромагнитной стимуля­ции, легко доказывается развивающимся в этих условиях клиническим эффектом. Как один из вариантов можно, по-видимому, допустить, что в условиях формирования альтернативного — пря­мого — видения результат достигается действи­тельно за счет прямого видения, прямой актива­ции клеток мозга факторами внешней среды. Нельзя полностью исключить и локационный ме­ханизм феномена, однако и то, и другое требует по крайней мере еще нескольких открытий в об­ласти механизмов мозга.

Не настаивая на истинности рабочих построе­ний, с наименьшими выходами за рамки извест­ного, по-видимому, можно предположить также сугубо предварительно, что альтернативное зре­ние осуществляется с помощью кожи. Прямых доказательств этому пока нет, но есть ряд кос­венных.

Эти соображения базируются на следующем. 1. Кожа формируется в онтогенезе из одного за­чатка с нервной системой. 2. В обучении альтер­нативному видению важным этапом является со­поставление ощущений кожи с цветом и другими свойствами предметов. 3. Ослабление первичных ВП в затылочной области может происходить при усилении ВП в соматосенсорной области. 4. В природе существует феномен зрения поверхнос­тью («кожей») тела — у некоторых морских беспо­звоночных, у бабочек [5]. 5. И наконец, феномен «чтения, опознания» кожей контактно предъяв­ляемых слов, цифр, изображений известен широ­ко, воспроизводим практически у всех и при повто­рении усиливается. Кстати, хотя официально «при­нят» не был, но не был опровергнут феномен Розы Кулешовой (50-е годы XX в.) — опознание цветако­жей пальцев рук.

Возможно, в процессе обучения альтернатив­ному видению происходит не только проявление потенциальных свойств кожи, но и переобучение мозга, может быть, как проявление одной из его сверхвозможностей.

Мы все-таки приводим здесь эти соображения как возможные материальные механизмы явле­ния, как антитезу заманчивого нематериалисти­ческого представления механизма феномена аль­тернативного видения. Следует отметить, что, ос­новываясь на результатах представленного пилотного исследования, не представляется воз­можным выдвинуть убедительную гипотезу о физиологических механизмах альтернативного видения. Тем не менее, представленные результа­ты свидетельствуют о целесообразности проведе­ния дальнейших исследований в этой области.

ВЫВОДЫ

1. Экспериментально показано существование феномена так называемого альтернативного ви­дения.

2. Показано, что "вкл ючение" альтернативно­го видения изменяет характерЭЭГ.

3. Наблюдаются статистически достоверные разности компонент ВП, зарегистрированных при классификации изображений в условиях обычного и альтернативного видения.